YYH. А мост они так и не достроили

[sdalir]

Название: А мост они так и не достроили
Задание: "Мост через реку Квай"
Размер: миди (~5 000 слов)
Пейринг/Персонажи: Сенсуи Шинобу/Итсуки, Казуя/Канаме, Клиптон, Сайто, Николсон, эпизодично - остальные личности Сенсуи
Категория: слэш, джен
Жанр: приключения
Рейтинг: R
Краткое содержание: Проснувшись утром, Снайпер обнаруживает, что находится в джунглях, в военном лагере. И начинает искать выход из сложившейся ситуации. И все бы ничего, но вот смена личностей Сенсуи доставляет кое-какие проблемы
Примечание: АУ! кроссовер
Примечание 2: Сенсуи – персонаж с синдромом множественной личности. Личностей у него семь, и каждая из них имеет свои характерные черты. Так Минору много и красиво говорит, Нару чувствительна и ранима, Казуя любит убивать – и так далее. Шинобу – личность изначальная, а потому априори "главная" среди всех и самая сильная.
Примечание 3: слово "территория" в этом фике везде употребляется в значении пространства, на котором действует сверхъестественная способность человека

Итсуки любил наблюдать за Шинобу. С того самого момента, когда тот оставил его в живых из-за одной вскользь брошенной фразы. В то мгновение Итсуки считал, что это последнее, что он скажет в своей жизни. Подумать только, какой-то сериал остановил юнца с огромной рейки от убийства йокая.
Много позже он благодарил сам себя за безумное оправдание своей слабости и любовь к сериалу.
Ту серию они досмотрели вместе. Шинобу, возможно, если и поверил словам йокая изначально от неожиданности, то после решил проверить. После финальных титров они ночь напролет обсуждали характеры героев и их поведение. И тогда-то Итсуки узрел для себя интересную сторону детектива Рейкая.
С тех пор они работали вместе. И доверяли друг другу. Правда, ввиду изменившихся обстоятельств, не все личности Шинобу верили йокаю, однако это не мешало оставаться рядом друг с другом.
– Как продвигаются твои дела с мальчишкой? – поинтересовался Итсуки, поднося горячую чашку кофе Шинобу.
Включенный телевизор работал едва ли не круглосуточно, и Сенсуи устроился на диване. Йокай пристроился рядом, как всегда прислонившись плечом к любимому человеку.
– Время, – ответил Шинобу. – На все нужно время. Он довольно податливый, переманить будет нетрудно, но мальчишку задавили психологически и заставили замкнуться в себе. Легкая добыча, в общем-то, если знать, куда нажать.
– Ты умеешь убеждать.
– Если бы хотел – убедил сразу, – согласился тот, пробуя на вкус содержимое чашки. – Но людям свойственны вопросы. Его справедливость не такая стойкая. Все люди хотят внимания. А те, кто отрицает это, – хотят внимания еще больше. Он не исключение. Его способность кажется бесполезной, но если удачно подобрать игру – может выйти что-нибудь дельное.
– Соблазняешь мальчика доверить тебе жизнь, – легкая понимающая улыбка коснулась губ Итсуки. Он посмотрел на профиль Шинобу.
Сенсуи сам себя сломал. Перевернул свой внутренний мир, свою веру в справедливость, свои моральные принципы и привычки. Вывернул наизнанку, как внутренности слабого йокая, стоящего на пути к цели. И все это без сожаления, без жалости и каких бы то ни было мучений совести. Данное обстоятельство возбуждало в Итсуки неизведанные ранее грани особого удовольствия, кайфа, который он ловил, только находясь рядом с объектом своей любви и разговаривая с ним.
– Все зависит от игры, – продолжил Сенсуи. – Он осторожничает, сам того не сознавая.
– И, конечно, ты уже знаешь, как его использовать, – согласился йокай.
Таков уж был Шинобу – знал цену всему. Умный и расчетливый. Еще одна причина, по которой Итсуки его любил.
– Я бы назвал его бесполезным. Но бесполезные всегда стараются лучше других исполнить свою работу. А такой, как он... будет лишь способом задержать тех, кто нам постарается помешать. Это подстегнет их к более решительным действиям.
– Раззадорить следующего смельчака и поборника справедливости? – Итсуки вздохнул.
– Почему бы и нет? Тебе ведь нравится за мной наблюдать. – Шинобу повернулся к собеседнику.
– Нравится, – согласился тот и положил подбородок на его плечо. – А дальнейшие планы?..
– Макай.
Итсуки улыбнулся.
– Я нашел место, где все можно провернуть без препятствий, – продолжил Сенсуи, поглаживая длинные волосы йокая. – Завтра покажу, и скажешь, как оно тебе.
– Ты ведь собираешься отдохнуть. Как долго?
– Не знаю пока. Посмотрим. Я хочу вернуться, когда все будет готово. Минору займется геймером, а после и остальными.

***

Утро выдалось слишком ярким. Палящее солнце невероятно жарило, и Минору прикрыл глаза, выходя на деревянную площадку сбитого из неровных бревен домика. Кругом, насколько хватало взгляда, раскинулись самые настоящие джунгли. В голубом небе не было ни одного облачка. И сплошная духота.
– Как это называется? – Минору повернулся к Канаме, одежду которого составляли полинявшие и выцветшие от стирки штаны, порванные разношенные ботинки да майка.
– Я не знаю, где мы оказались. И как, – ответил тот. – Я даже ничего не почувствовал.
– Подозреваю, это чья-то территория, – проговорил задумчиво Минору, осматривая свою одежду, почти ничем не отличавшуюся от одежды Канаме. – И нужно найти, чья она. Итсуки начал подготовку к открытию прохода, но мы должны его защищать от внешних опасностей.
– Я пока ничего необычного не чувствую.
– Надо найти еще тех, кто оказался внутри, – Минору развернулся, и резкий запах пота, крови, мучений и лекарств ударил в нос. Подцепить заразу здесь наверняка проще простого. А если брать в расчет то, что они понятия не имеют, как все происходит на данной территории и какие здесь установлены правила, лучше остерегаться всего и стараться ничего не касаться.
– Лазарет, – всего-то и сказал Снайпер. – Мы в лазарете. Такие используются в Африке и других не слишком развитых странах, когда необходимо изолировать больную часть коренного населения. Оборудования никакого нет, только подручные средства и пожертвования компаний, все доставляется с воздуха. Во время войны полевые лазареты ставили кое-как ввиду того, что в любой момент из-за нападения могло потребоваться быстро свернуть лагерь и быстро ретироваться в безопасное место. Раненых могли бросить, оставив под бомбежкой как ненужный балласт...
– И зачем ты мне это рассказываешь? – оборвал Минору.
В ответ Канаме спокойно пожал плечом. Он всегда мало говорил, по делу в основном. Но сейчас его словно прорвало. Минору впервые слышал такой обширный монолог от обычно молчаливого Снайпера. Обычно он был как сторожевой пес – всегда наготове, следует позади и готов без вопросов исполнить любую команду, неважно, насколько будет непросто воплотить приказанное в жизнь.
– Нам нужно попытаться выяснить, что к чему, – сказал Канаме. – Хозяин должен тут присутствовать, чтобы поддерживать свою территорию.
– Если он не испугался и не дрожит, как лист. – Минору прошел вглубь помещения, продувавшегося со всех сторон. Здесь нет ничего, кроме пола и, наверняка протекающей, крыши, покрытой лишь пальмовыми ветвями. Сомнительное укрытие от дождя, но все же это лучше, чем ничего. – Его нужно заставить свернуть территорию.
Короткое предложение, и Канаме понял свою задачу: убрать человека, обладающего способностью, заставившей их попасть сюда. Попросту – убить. Он не слишком хорошо чувствовал чужую рейки и решил полностью положится на Сенсуи в деле поиска цели.
– Так, вы двое. – Молодой человек около тридцати лет, с красным крестом на белой повязке, закрепленной на предплечье правой руки, в рубашке и штанах, с грязным передником, стоял перед ними. – Ваши раны зажили, так что сегодня вы продолжаете работу. Смотрите, осторожнее. Ты, – он указал на Канаме, – не слишком напрягай правую руку, лучше постарайся таскать тяжести левой или вообще старайся не прикасаться к ним. Ты, – он повернулся к Минору, – старайся не опираться на правую ногу. Рана еще не зажила, но для кое-каких работ ты сгодишься. Передайте полковнику Николсону мои предостережения, и он найдет, куда вас пристроить, чтобы извлечь из вашего труда максимальную пользу.
– Спасибо, – выдохнул Сенсуи.
Канаме подозрительно на него посмотрел. Он знал, что Минору бывает вежлив, когда ему это выгодно, но не тогда, когда ему отдают указания.
– "Спасибо"? – переспросил он.
– Почему бы и нет? – улыбнулся тот. – Мне тут нравится. Конечно, душно, но терпимо. А работать я никогда не отказывался.
– Как тебя зовут? – спросил Канаме, когда они вышли из лазарета и направились еще с несколькими людьми по тропе в джунгли. По пути им выдали лопаты и кирки, веревки.
– Хагири, ты снова обо мне забыл? А я ведь приготовил тебе однажды такой вкусный обед...
– Макото, ты знаешь, где мы находимся?
– Конечно, я слышал, о чем вы говорили с Минору.
– И?
– Ничем помочь не могу. Я не так силен, как Шинобу, не так опасен, как Казуя...
– Я знаю, – хмуро проговорил Канаме, глядя в спины впереди идущим. Сейчас на первый план в его поведении вышли рассудительность и хладнокровие, жажду убийства стоит задвинуть подальше. Если Минору, когда появится, укажет, кого нужно убить, – то Канаме исполнит. Но он не будет исполнять приказы Макото, который представлял собой мужскую версию домохозяйки.
По правде говоря, Канаме уже и забыл об особенности своего босса. Было, конечно, пару раз, что он заставал вместо Минору Казую. Веселого было мало, и раны на руках остались до сих пор. А тогда, на утро, ему уже принес обед Макото. Канаме до сих пор имел лишь общее представление о том, что есть обычный Сенсуи - Минору, опасный Сенсуи - Казуя, и заботливый Сенсуи - Макото. С остальными личностями ему так до сих пор и не довелось познакомиться. Даже с Шинобу. Эта честь выпала только Итсуки, но Канаме не завидовал. Он выбрал своим хозяином Минору, его и слушался, проводя с ним большую часть времени.
– Поэтому я полностью полагаюсь на тебя, – улыбнулся Сенсуи, рассматривая все вокруг.
Они шли по тропе, а вокруг пели птицы, палило нещадно солнце, и легкий бриз делал неудачные попытки охладить вспотевшую кожу.
Небольшой отряд остановился. Рядовые впереди отдали честь и отрапортовали:
– Полковник Николсон! Выздоровевшие люди из лазарета!
– Вы двое – на срубку вязов, вы двое – на укрепление свай, вы двое...
– Полковник Николсон, сэр, – громким поставленным голосом начал Канаме, – нам напутствовали не перенапрягаться, иначе растяжение и заражение обеспечены, и мы снова уйдем в лазарет на восстановление. Сэр!
Канаме решил действовать по правилам разворачивающейся игры. Пока стоит подчиняться и постепенно выяснить, что к чему. Возможно, наблюдая за людьми, ему удастся понять, кто создал территорию и почему именно в том районе, где они остановились с Сенсуи. На сегодня у них была назначена встреча с Камией и Митараи, которые наверняка явились раньше: никто не хотел заставлять Сенсуи ждать. Значит, они тоже могут быть поблизости. Смотря когда данная территория развернулась.
Странно, что он не почувствовал этого во сне.
Канаме осмотрелся. Загорелые рабочие далеко не азиатской внешности трудились не покладая рук. Кто-то копал землю, кто-то собирал землю в тачки, третьи разгружали их, другие работали топорами и рубили деревья, третьи связывали крепления. Несколько человек натягивало веревки с грузами, чтобы потом резко отпустить их, уронив на вертикально стоящий ствол, вбивая таким образом в дно реки...
Японцы обнаружились сразу же. В военной форме, они стояли с ружьями наготове, наблюдая за происходящим.
Заговорить с ними будет проблемой, выдавать себя нельзя. Следовательно, нужно действовать осторожно. То, что они не обратили на них с Сенсуи внимания, означало одно – внешность изменилась. Не для них, для окружающих, которые воспринимали их как своих.
– Что же здесь творится?
– Вы что-то не поняли? – Полковник Николсон посмотрел на Канаме. – На реку, там нужна ваша сила.

***

Канаме старался по возможности защищать так не вовремя появившегося Макото с его замашками домохозяйки. Но тот справлялся хорошо, работал, как и все, вел себя примерно. Подходить к нему с вопросами про рейки и хозяина территории было бесполезно.
Вдалбливая в песок крепежные балки для прокладки путей, Канаме раздумывал над происходящим.
Если, к примеру, хозяин территории сейчас здесь, среди этих работающих людей, значит, вычислить его не получится. Нужно что-то такое, чем он себя выдаст. Разговаривать со всеми Канаме не горел желанием и решил оставить этот план на крайний случай. Иначе он попросту перебьет тут всех. С Казуей на пару, которому данный план очень понравится. Вот уж точно повеселится от души.
Следующее – ждать, пока хозяин территории ослабеет от длительного использования способностей и попросту потеряет сознание. В таком случае территория с разворачивающимся действом свернется сама по себе, и будет возможность покинуть ее. А судя по тому, как далеко они ушли от лагеря, площадь охвачена огромная. Наверняка, на самом деле она ещё больше - около пары сотен километров. На памяти Канаме это была первая настолько огромная территория, подчиняющаяся желанию одного человека.
Далее. Ждать, когда Минору прогонит Макото, чтобы поговорить. Наверняка Минору уже придумал, что и как сделать, но не успел рассказать. А выяснить по рейки, кто тут управляет территорией для него пара пустяков. Но Канаме не знал, на кого может смениться Макото в следующее мгновение. Он слышал, что четыре личности далеко не предел. Поэтому полагаться на Сенсуи и строить главный план, опираясь на него, - не стоит.
Еще, как вариант, для начала можно проверить свои способности. Ведь есть же территории, на которых чужие способности не работают. Но нужно это сделать так, чтобы не потревожить этот улей рабочих и надсмотрщиков. Пока все идет тихо и спокойно, лучше выжидать, нежели действовать наобум.
Доктор и Мастер игр. Их поиски можно отложить. Канаме понял, что их тут нет. Он вместе с Сенсуи застрял в непонятно каком времени по прихоти незнакомца, толком не разобравшимся в своих способностях. Первый раз всегда страшен и необычен. Это потом уже начинаешь осознавать и выбирать, что и как делать.
Кстати, насчет Мастера Игр. Похоже, его территория чем-то похожа на территорию этого парня. Мальчишка умел виртуальное пространство превращать в реальность. Возможно, тут схожая способность. Разобраться бы еще, что к чему.
– Ай, блин...
Канаме взглянул на пораненную ногу. Соскочившая кувалда пришлась аккурат на носок ботинка, от которого только название и форма и остались. Боль не заставила себя долго ждать, словно опалив ногу огнём. Было неосторожно и легкомысленно с его стороны так уходить в свои мысли. Черт. Он отвлекся и поискал глазами впереди фигуру Сенсуи. Макото все еще работал и с кем-то даже разговаривал. Хорошо. Пока тут Макото, Сенсуи ничего не грозит. На счет Минору тоже можно быть уверенным. А вот как отреагирует Казуя... Ожидание этого страшнее всего. Если он съедет с катушек, то неизвестно, вспомнит ли самого Снайпера.
– Что-то случилось? – поинтересовались позади него.
– Ничего, – покачал головой Канаме, наклоняясь и поднимая молот. – Все в порядке. Я могу работать дальше.
Резь пронзила руку. Потянутые связки. Черт, черт, черт.
– Болит? Где? – тут же к нему подошел один из офицеров, следивших за работой. Они не работали, что очень злило Канаме, однако приходилось помалкивать о такой несправедливости. С японскими солдатами он кое-как свыкся, но вот с тем, что работать надо в зависимости от звания, – не мог.
– Рука... – прошептал Снайпер, сжимая предплечье.
– У тебя не только рука, но и нога. Эй, позовите Клиптона, пусть его осмотрит! – крикнул неизвестный в сторону. – Ты пока присядь и не дергайся лишний раз.
Пока они ждали доктора, Канаме еще раз осмотрел панораму развернувшейся перед ним территории. Но тщетно, хозяина не было тут – или способностей Снайпера не хватало для определения рейки. Зато повсюду стоял громкий шум работы. Строительство моста через реку для поезда.
– Я же говорил вам не напрягать руку, – тут же возмутился доктор, поставив коробку с инструментами на песок, подняв кучу пыли.
Заражение крови или гангрена – самые распространенные болезни, которыми можно здесь заразиться. Малярия и дизентерия лишь в довесок. Канаме надеялся, что они не пробудут тут так долго, чтобы пришлось закончить жизнь столь позорным образом.
– Извините, – покаялся он.
– День в лазарете, а там посмотрим, – Клиптон осмотрел Канаме и кивнул на ногу. – А с ней что?
– Ничего серьезного, уронил молот.
– Он упал на его пальцы, – сказал кто-то рядом, чьего лица Снайпер не рассмотрел. Но промелькнуло странное ощущение. Он поднял голову, чтобы посмотреть на говорившего, но ощущение пропало. Черт. Как же ему не везет тут.
Клиптон осмотрел пальцы, убедился, что ни один из них не сломан, что Канаме может ходить и даже не прихрамывает, и направил его в лазарет.
Канаме лишь бросил в последний раз взгляд на Макото и смиренно проследовал в лагерь.

***

После проливного дождя было сыро и мокро. Канаме дрожал от холода, пытаясь укутаться в собственную майку. Не хватало еще простудиться на сорокаградусной жаре после небольшого дождика!
И почему он настолько невезуч, что оказался на этой чертовой территории?
Сенсуи он больше не видел, но надеялся, что с ним все в порядке. Расходиться с ним не хотелось. Что он за телохранитель такой, раз оставил его одного?!
– Эй, парень, не бесись так, – посоветовал кто-то рядом.
Снайпер вскинул на него взгляд, и мужчина поднял руки:
– Ширс. Не сделаю я тебе ничего плохого. Ты чего? Боишься?
– Холодно.
– Держи, – и мужчина протянул ему отрезок материи. – Грейся. Тут болеть хорошо, потому что не нужно идти на стройку.
– Она вам не нравится?
– Ты видел то, что находится за лазаретом?
Канаме покачал головой. Он прислушивался к ощущениям, пытаясь уловить то самое, которое укажет ему на обладателя сильной рейки. Но все было спокойно.
– Там кладбище. Их всех похоронил я. И знаешь, я понял одну вещь – не хочу быть погребённым тут, без гроба с памятником. Деревянный крест, кое-как связанный вручную, мне не нужен.
– Так сбеги, – с легкостью сорвалось в ответ.
– Они хорошо охраняют территорию, – кивнул Ширс в окно на вооруженных японцев. – Нужно удачно подгадать время.
– Меня все устраивает.
Как бы там ни было, боль в руке утихла, и можно спокойно покинуть лазарет, чтобы найти Сенсуи и убедиться в его безопасности. Мысль о том, что на развернутой территории могут действовать убийцы, посланные из Рейкая, а Сенсуи не может сопротивляться, угнетала и заставляла хотеть предпринять хоть что-нибудь.
С невеселыми мыслями Канаме ненадолго позволил себе вздремнуть, укутавшись тканью, совершенно не согревавшей.

***

Утром Канаме разбудил тычок в бок, и до слуха донеслось:
– Весь списочный состав лагеря будет работать!
Продрав глаза, он некоторое время слушал, что происходило вокруг, до конца так ничего не понимая. На улице происходило что-то, за чем больные увлеченно наблюдали.
– Он точно сумасшедший, – сказал один.
– Кто? Николсон или Сайто? – спросил другой.
– Оба. – Раздались тихие смешки.
А Канаме смотрел в потолок. Там, сквозь деревянные балки и дыры в покрытии из листьев пальмы, просвечивало, пока еще неярко, солнце и кусочки неба. Огромная капля сорвалась и ударила в лоб холодом. Канаме стер воду и приподнялся.
– Он не хочет, чтобы офицеры не работали на равных со всеми, – ввел его в курс дела Ширс, внимательно наблюдая за происходящим во дворе. – Даже привел цитату из Венской конвенции. Посмел тыкать бумажками в лицо Сайто.
– Он точно сумасшедший, – подал кто-то голос.
– А теперь расплачивается за свое неповиновение.
– Сайто так просто этого не оставит, вот увидите.
Выглянув во двор и увидев шеренгу из восьми человек, полковника Николсона и доктора Клиптона, Канаме понял. Вот оно. Его возможность проверить свои способности на чужой территории. Он выждал время, когда больным в лазарете надоест наблюдать за молчаливым противостоянием несогласных забастовщиков. Солнечные лучи в этот день особенно жгли. Когда солнце вошло в зенит, и многие больные спали, Канаме сжал небольшой камушек. Его он выцепил из подошвы ботинка, куда специально его заблаговременно поместил. Он предпочитал что-то более твердое и увесистое, чем клочок рассыпающейся под пальцами ткани.
Выбрав цель, третьего по счету офицера, низенького, с кепкой на голове, Канаме направил в свою импровизированную пулю рейки, заряжая ее, и, вытянув руку, щелкнул пальцем.
Человек упал замертво. Канаме видел, как все обернулись посмотреть на труп, и потом продолжили заниматься своими делами. Стоявшие рядом с упавшим офицером так и остались стоять, не двигаясь. Скорее всего, подумали, что тот пострадал от солнечного удара. Канаме все четко рассчитал, особенно, чем скрыть свою пулю.
Итого: он может использовать свою способность на данной территории. Наверняка от хозяина не укрылось, что кто-то использовал свою территорию внутри его. Заодно будет наживкой убийство. Если Канаме сам не мог найти хозяина территории, то следовало его попросту выманить. И тем самым упростить свое пребывание.
Не успел Канаме подумать про Макото, как в лазарет принесли его тело.
– Черт.
Неужели снова?
Он подскочил к Сенсуи и открыл поочередно его глаза. Зрачки реагировали на свет, и Канаме облегченно выдохнул. И снова выругался. Как, ну вот как Макото позволил себя ударить?
– Что произошло? – спросил он у принесших тело солдат.
– Он вдруг откинул лопату и набросился на одного из наших, вцепившись ему в руку зубами. Едва отодрали. Пришлось ударить, чтобы хоть как-то привести в чувство. Он поскулил, как собака, а потом отключился.
– Ясно, – Канаме кивнул на свою освободившуюся койку: – Можете отнести на мое место.
– Ты уверен? Тебе потом негде будет спать.
– Моя нога в порядке. Ему нужнее, – кивнул он на тело Сенсуи.
Как только того перенесли и устроили на месте, Канаме примостился рядом. В ожидании, когда проснется босс, он просидел несколько долгих часов. Только после пробуждения станет ясно, кто именно проснулся.
Кажется, на улице что-то происходило, но Канаме не сводил глаз с лица Сенсуи.
Потом вернулся изможденный доктор. Выпил воды и вернулся к пациентам.
Первым делом его проинформировали о Сенсуи. Клиптон осторожно приподнял майку и уставился на его грудь. Даже провел рукой по некоторым особо ужасным шрамам. По сути, Канаме тоже впервые видел обнаженного Сенсуи и сглотнул, теряясь в догадках о том, как возможно получить настолько огромные шрамы.
– Странно, – прошептал Клиптон.
– Что именно? – нахмурился Канаме, приблизившись. Одно неверное движение в сторону Сенсуи, и Канаме готов был выстрелить лекарю в голову, расстреляв заодно и всех находящихся в лазарете.
– Этих шрамов у него раньше не было. Еще вчера на обследовании его грудь была в порядке, а сегодня множество шрамов появилось буквально из ниоткуда.
Если Клиптон так говорит, значит, территория теряет источник рейки. Хозяин ослабевает и не может ее поддерживать, однако территория продолжает существовать, медленно изменяясь. Возможно, скоро проступят и высотные здания города, светофоры и машины. Все то, к чему Канаме привык и что окружало его с рождения.
– Он в порядке?
– Думаю, да. Всего лишь помутнение рассудка. Иногда такое случается от жары. Он не первый за строительство на реке. Хорошо, что его не пристрелили. – Доктор вытер ладони о пыльный передник, и Канаме вздрогнул. Чертова антисанитария действовала на нервы. Вздумай тот резать Сенсуи, то он бы лично убил Клиптона его же скальпелем.
После проверки собственных повреждений – Канаме не считал растяжение и ушибленный палец ранами – он присел в ногах Сенсуи. Он будет ждать пробуждения. И тогда-то позовет Минору или самого Шинобу, чтобы выбраться из этого надоевшего места!

***

Скребущийся звук ввинтился в сознание надоевшей мелодией. Снайпер открыл глаза и осмотрелся. Сенсуи рядом не было. Подскочив, он нашел его возле двери. Тот сидел и скребся в дверь, словно собака, просившаяся на улицу.
Стоп. Собака?
Канаме осторожно приблизился к нему, обматывая руку тканью. Ударить собственного босса – неслыханная дерзость, но только так он сможет привести его в чувство и поговорить. Тут два варианта, ударить или нет. В обоих случаях свои последствия...
Удар пришелся в челюсть. Появление Казуи было ожидаемо. Он был единственным, кто появлялся в самых непредвиденных и опасных для жизни Шинобу ситуациях, защищая не только себя, но и всех остальных. Правда, защитник из него был слишком безумный и вовсе не походил на рыцаря в сияющих доспехах. Даже с черным рыцарем вряд ли удалось бы найти сходства.
Второй удар последовал за первым сразу же. И был более сильным. Канаме специально зажал в руке кусок материи, подпитав его рейки, и ударил повторно в челюсть Казуи. Потом еще раз, и еще. Он сдерживал силу своих пуль, чтобы не причинить настоящего урона, но и вкладывал достаточно энергии, чтобы привести в чувство Казую. Или хотя бы выиграть пару минут, чтобы поговорить с ним. Либо же Канаме настолько разозлится, что прострелит сам себя. Такого раньше не случалось, но пока чего-то не случилось, нельзя быть уверенным, что этого не произойдет никогда.
Безрассудная идея требует сумасшествия на ее воплощение. Но сама идея не отвечает за то, как ее реализовали.
– Ты достал меня, ублюдок, – прошипел Казуя, хищно сверкая глазами. – Я тебя прибью.
Канаме не успел замахнуться для очередного удара, как виска коснулось ледяное дуло пистолета, неизвестно откуда взявшегося у Казуи.
– А теперь я буду говорить, – продолжил спокойно Казуя. – Отпустил меня, щенок.
Канаме повиновался и отпустил шею мужчины. И только сейчас заметил, что сидит на его животе. Казуя не преминул воспользоваться ситуацией: левая рука легла на бедро Снайпера, повела вверх. Канаме не спускал глаз с руки, чувствуя, как холодеют внутренности. Непозволительная роскошь для него, того, кто должен все чувства держать под контролем и ни на что не реагировать, иначе любая мелочь может помешать удачному исходу дела. На этот случай у Канаме был приготовлен один фокус, и тогда цель можно пристрелить, даже не видя ее.
Но рука Казуи... Не зря его все боялись. Даже Минору нелестно о нем отзывался, предупредив, что игры и шутки со столь агрессивной личностью плохо заканчиваются. Но в зависимости от настроения Казуя мог и поиграться с жертвой, прежде чем вышибить ей мозги. Или внутренности. Сам Минору не знал, что творится в мозгах у маньяка. Канаме не хотел знать тем более.
– Ты не сопротивляешься, – продолжил Казуя, проводя по ремню штанов Канаме, – но я чувствую твою внутреннюю дрожь. Не скрывай ее. Как и не подавляй свою жажду крови.
Удивление, мелькнувшее в глазах Канаме при прямом пересечении взглядов, не осталось незамеченным.
– Я чувствую, ты сегодня убил кого-то. И ты так спокоен. Мне это нравится.
Рука поползла выше, накрывая голый живот, вдавливая пальцы в чуть выделявшиеся мускулы.
– Развлечемся? – махнул он куда-то за спину Канаме, понизив голос. Канаме обернулся, раз ему позволил Казуя, и увидел две выскользнувшие через окно тени. Кажется, они планировали побег или что-то в этом роде – до Снайпера доносились слухи, но он не особо прислушивался, больше заботясь о безопасности Сенсуи. Казуя же мог интерпретировать это по-своему.
– Я должен поговорить с Минору, – твердо сказал Канаме, повернувшись к Казуе. Руку он с живота не убирал, не мешая ей двигаться. – Позови его.
– Ты еще и третьего хочешь к нам?
– Позови Минору, – твердо повторил Канаме. Самого Шинобу требовать бесполезно, он отдыхает и ни за что не выйдет. Да и беспокоить по таким пустякам не стоит.
– Не могу.
– Или не хочешь?
Рука продолжила свой путь.
– Видишь ли, он, в отличие от Джорджа, с которым ты имел честь пообщаться, ненавидит бодрствовать, пока я властвую в этом теле.
– С кем? – Канаме впервые слышал это имя.
– Самая бесполезная личность. Животное, проще говоря. Слушай, заканчивай уже, давай по-быстрому перепихнемся и разнесем тут все к чертовой матери. Ситуация требует определенной разрядки. Или же... – Канаме вздрогнул от щелкнувшего предохранителя. Он все еще под прицелом, и его жизни все еще угрожают.
– Ты можешь вычислить того, кто развернул территорию? – предпринял Канаме очередную попытку воззвать к здравому смыслу маньяка.
– Мне это нафиг не нужно. – Рука опустилась снова на ремень штанов и потянула его на себя. Канаме дернулся и склонился над телом, расставив руки возле плеч Сенсуи. – Я больше хочу трахнуться с тобой.
– Минору, ты мне нужен. Хозяин территории все еще жив и скрывается.
– Ублюдок! – Казуя приложил дулом Канаме по виску и сжал зубы.
Минуту ничего не происходило. Казалось, что Казуя замер, словно размышляя над чем-то. Возможно, беседовал внутри с теми, другими, решая, кто выйдет и поможет им двоим выбраться из территории.
Сидеть и ждать, пока кто-то покажется, Канаме не стал. Он поднялся, но его схватили за пояс и снова опустили.
– Куда собрался, сопляк?
Снова Казуя. Неужели он так ни о чем и не договорился? Или же не захотел позвать оратора? Чертов маньяк.
– Минору где? – снова спросил Канаме ледяным голосом.
– Нету его. Никого нет. Не переживай, тебе и меня хватит выше крыши, – Казуя довольно облизнулся и подмигнул, приобнимая левой рукой. – Поехали, что ли?
– Казуя, говори, в чем дело? – Канаме перехватил руку маньяка, накрыв своей. Зарядить рейки живой организм, превратив его в пулю, Канаме никогда не пробовал. Но если Казуя не оставит иного выбора, то он сделает то, что должен. Пусть даже Шинобу явится, все равно.
– Знаешь, это как искать жертву в темном переулке, выжидать, зная, что она совсем рядом. Чувствовать ее дыхание, шаги, сердцебиение... а потом раз – и обломилось. Переулок пуст, а все остальное в мозгах перемешалось.
– Тогда поднимайся, – Канаме оттолкнул руку с пушкой и поднялся. – Спасай мою задницу, а потом можешь делать что угодно.
– С ней?
– Да.
Казуя довольно ухмыльнулся, хмыкнул и оценивающе осмотрел в полутьме Канаме. Хотя Казуя и мог найти кого угодно для себя, Канаме решил рискнуть. Врожденная сила и способность Сенсуи чувствовать чужую энергию ки сейчас просто необходима.
– Ищи того, кто испускает слишком сильную рейки, – напутствовал Снайпер, пробираясь по кладбищу среди самодельных бамбуковых крестов. Каждый шорох казался ему громом, но на самом деле это было не так – охладевшая земля мягко укрывала звуки шагов.
– Мы идем в другую сторону, – сказал Казуя. – Есть тут один тип, во-он...
И, не договорив, Сенсуи развернулся и кинулся к зданию полковника Сайто. Канаме, не разбирая дороги, кинулся следом за маньяком, почувствовавшим запах крови. Перепрыгивая через могилы, он споткнулся за корень дерева и распластался на земле. К тому моменту, как поднялся, Казуя уже влетел в дом. Раздались крики, тут же стихнувшие.
– Ты что творишь?! – выпалил Снайпер, ворвавшись в дом, пытаясь унять бешено колотящееся сердце.
Он застал над склонившимся полковником Сайто Казую, вонзившим в плечо того кусунгобу, короткий меч для ритуального самоубийства.
– Ублюдок, которого ты искал.
– Он?
– Ну, колись давай! – Казуя вытянул кусунгобу и снова ударил в плечо в то же самое место.
– Сворачивай свою территорию, – сказал Канаме со своего места. – Или мы тебя убьем, и она все равно свернется.
– Я не могу! – выпалил Сайто.
– Почему?
Присматриваясь к лежавшему полковнику, Канаме различал некоторые детали, не схожие с тем, что он видел раньше. Например, не было усов, густых бровей, да и сам Сайто был чуть ниже, чем тот, которого он видел раньше.
– Я... я не умею.
– Как ты ее вообще развернул?
Хорошим знаком было то, что Казуя дал ему немного времени на допрос. С его-то импульсивностью.
– Я смотрел фильм, и... и оно как-то вот...
Канаме вспомнил свои ощущения присутствия Хозяина территории на стройке, но тогда рядом не было Сайто. В этом он был уверен.
– Какова еще твоя способность? Ну? Отвечай?
– Я могу по желанию становиться тем или иным персонажем, – нехотя ответил Лжесайто.
– Казуя, можешь делать с ним, что хочешь, – разрешил Канаме.
– Что?! Вы же сказали, что отпустите меня!
– У нас есть два выхода, – Снайпер поднял два пальца. – Первый не работает. Остается второй.
О том, что территория сворачивается, когда владелец теряет сознание, Лжесайто знать ни к чему. Тем более избавиться от потенциальной помехи будет лишь лучше. Иначе они снова рано или поздно проснутся в каком-нибудь боевике и не смогут выбраться. Опасность таилась в любой мелочи. Перестраховка и осторожность теперь были прежде всего. Именно стремление к этому поможет в ближайшее время Канаме устранить выявленные у себя недостатки.
– Но ведь...
– Казуя? – позвал Снайпер.
Сенсуи не отвечал, замерев в одной позе. Он во время допроса не двигался и никак не проявлял свою заинтересованность в скорейшем исходе дела.
– Почему я?.. – тонкий, не свойственный Казуе голос коснулся слуха.
– Как тебя зовут? – быстро спросил Канаме, лихорадочно соображая, что же делать.
– Почему тут везде кровь? – продолжил Сенсуи, не слыша вопроса. – Ему же больно!
Сенсуи повернулся к Канаме лицом. Глаза босса в ужасе раскрылись, подрагивающие губы что-то прошептали.
Такого Снайпер не видел еще ни разу. И Итсуки, как назло, не было рядом.
– Как тебя зовут?
– Меня... – Сенсуи пронзительно закричал, выронив из рук окровавленный кинжал и схватился за голову. Одна из рук, замененная на дуло пистолета, ударила его по лбу. Увидев, что торчит из его руки, он снова закричал. И сделал то, чего уж Канаме никак не ожидал.
Сенсуи впервые на его памяти грохнулся в обморок.
– Сюда сейчас сбегутся все солдаты! – закричал Лжесайто.
Прекратить его истерику можно было только одним способом. Канаме отломал от коврика, висевшего на нитке и служившего местным вентилятором, кусок соломы и выстрелил ею в лоб Сайто. Тот откинулся на пол. Кровавая лужа под ним растекалась, но - от ножевых ран, нанесенных ранее. Сам Канаме всегда стрелял так, что крови не было. Старался действовать чисто, хотя, конечно, получалось не всегда.
Что делать с временно отключившимся Сенсуи, Снайпер не знал. Оставаться на месте? Но территория еще не свернулась. Хватать босса и уходить из-под обстрела, или же самому забаррикадироваться и отстреливаться? Последний вариант нравился больше всего, и Канаме, сорвав злополучный коврик с потолка, только приготовился стрелять по движущимся мишеням, как территория пропала.
Желудок Снайпера сжало, к горлу подступил ком, перед глазами завертелась реальность.
– Ты в порядке?
На плечо легла рука. Голос Доктора Камии легко узнался.
– Что тут произошло? Мы только сейчас смогли пробиться к вам.
– Лучше проверьте Сенсуи. Он в порядке?
– Да, его слегка задело.
Канаме резко обернулся. Задело? Чем? Что-то с боссом все-таки случилось, пока они были поглощены чужой территорией?
– Плечо слегка поцарапано, но оно уже зажило, – успокоил Доктор. – Ты как?
– Мы попали на чужую территорию, похожу на способности Мастера Игры, – ответил Канаме, прислонившись к тумбочке и прикрывая глаза. – Объект уничтожен и больше не помешает.
– Ты действовал самовольно...
– Я действовал ради защиты Сенсуи! – вскинулся Снайпер. – И я рад, что смог вернуться оттуда.
Про обещанное Казуе можно не думать. Минору не допустит такого. Канаме очень на это надеялся. А пока можно было сходить в душ и смыть всю налипшую на него грязь.
– Хорошо, – кивнул Доктор. – Тогда приводи себя в порядок как можно скорее. Рейкай сделал свой ход.