Название: Сокращение пейрингов
Фэндом: D.Gray-man
Пэйринг: много
Рейтинг: R
Жанры: Гет, Слэш (яой), Юмор, Злобный автор, Стёб
Предупреждения: Смерть персонажа, OOC
Размер: Мини
Описание:
- Я тебя любил, но не братскою любовью, - начал Тикки, косо посматривая в сторону довольно кивающего фикрайтера.
- Продолжай, продолжай. Это как бальзам на душу. Ангст – такая прекрасная вещь, - прослезился фикрайтер, вытирая слезы и сморкаясь в платочек. – Разделенная любовь, особенно посмертно, очень ценится.
- Я всего-то к малышу пришел, поиграть в карты на желание, - выдохнул Тикки, ковыряя пуговицу Шерила.
Посвящение: Посвящается Мэй_Чен, ненароком обронившей одну фразу, из-за которой всё началось и вылилось вот в это
Публикация на других ресурсах: Запрещено
Примечания автора: Присутствует непонятный персонаж ака фикрайтер (с непонятной целью..). Это стёб и ничего более.. и на фразу "сокращенные пейринги".. надо просто представить, что это сценка, и косплееры отыгрывают персонажей, чтоб не так обидно.. А, и еще - язык изложения упрощен.
И помните: это ситуация абсурда
читать дальше— Канда, не умирай, прошу тебя, — сказал Аллен, сжимая в объятиях тело мечника. Из дыры на его груди обильно текла кровь, несколько костей торчало наружу, вспарывая кожу в том месте, где чернел знак. — Я люблю тебя, идиот. Поэтому не смей! Кто меня будет по утрам называть "Мояши", кто будет меня прожигать взглядом и игнорировать?
— Мояшии… — зашипел Канда, кашляя.
— Нет, не смей меня оставлять, баКанда! — Аллен сильнее сжал грудь мечника. — Я же без тебя тут совсем засохну! Умру! Исчезну! Я люблю тебя, Юу… Слышишь? Поэтому не оставляй меня…
— Мояшиии, — зашипел Канда, и схватил Уолкера за плечи, поднимая. — Ты задолбал уже. Мне всего-то сломали пару ребер, и я не успел увернуться из-за этого. Не собираюсь я умирать, идиот!
Канда поднялся, стряхивая с себя седого экзорциста.
— Канда?
— Пошел на фиг. — Канда хромая, подходит к воткнутому в землю мугену. — Я в Орден. Лечиться.
Слышится выстрел и голос фикрайтера:
— Никуда ты не пойдешь! Ты должен умереть! Это самый драматический момент, ради которого я писал такое огромное количество глав!!
Аллен не понимая стоит и хлопает глазами, глядя на труп Канды.
— Аллен-кун! — И Уолкера сзади обнимает Лави. — Я тебя люблю! Давай встречаться!
— Ась? — Аллен сглатывает, даже боясь повернуть голову.
— Канда ушел, отвергнув меня, остался ты. Поэтому нам никто не помешает!..
Фикрайтер, сузив глаза, что-то бормочет себе под нос:
— Так, я не хочу лавлен. И… Лави с Алленом?.. Да ни за что! — Записывает что-то и довольно смотрит на Лави. — Так-то будет лучше!
Лави падает замертво, хватаясь за грудь, из которой льется кровь фонтаном.
— Нет, Лави! Не умирай! Пожалуйста! А как же Линали? Она ведь тебя любит! А как же Старик? Как же твоя незаконченная история? На кого же ты оставил 48 своих личностей?..
— Аллен-кун, — Линали кладет на плечо Уолкера руку, не обращая внимания на его рыдания. — Вообще-то, я всегда хотела признаться, что я тебя люблю...
Линали тут же бездыханно падает.
— Ась? — Испуганно смотрит Аллен с одного трупа на другой.
— Здравствуй, малыш, — улыбается Тикки, выходя из ближайшей стены. — Соскучился?
— Не то, чтобы соскучился... — Аллен, сглатывает. — Просто шел бы ты отсюдова.
— Ты меня посылаешь? Меня? — Тикки не мог поверить, что Аллен такое ему сказал. — Но я же...
— Не произноси этих слов!
— …тебя люблю.
Молчание. Тикки ковыряется в ухе, и смотрит на оглядывающегося вокруг Аллена, который что-то ищет.
— Странно.
— Что странного?
— Канда, Лави, Линали… Все умерли после того, как признались мне в любви.
— Значит, они тебя тоже любят? — Тикки посмотрел на трупы друзей. — И ты с ними встречался втайне от меня? Спал с ними? Поэтому ты отвергал меня?
— Тикки, не начинай…
— Но сейчас они мертвы, и ты будешь полностью в моей власти. Малыш.
— Тикки, Аллен мой! — Роад спустилась на зонтике и встала между Алленом и Тикки. – Я его первая увидела!
— А ты не хотела его убить?
— Всего-то поиграла. Он такая замечательная игрушка! Я его люблю!
— Приехали, — выдохнул Аллен, глядя, как Роад замертво падает.
— Гету не бывать! – злобно прокомментировал фикрайтер. – Вы продолжайте, продолжайте.
— Что продолжать? – глупо переспросил Аллен.
— А разве никто не хочет порыдать на ее могилке? – удивленно спросил фикрайтер. – Это же мега-ангстовый момент! Вот смотрите, Роад же в фиках никто не убивал? Нет! Никто на ее могиле не рыдал? Нет! Никто не признавался ей в любви? Нет!
— А зачем ей признаваться в любви? – От нечего делать Тикки закурил, бочком придвигаясь к седому экзорцисту.
— Она же твоя племянница! – возмущенно воскликнул фикрайтер. – Быстро! Рыдать! Стенать! И звать! Над ее юным телом! Вы же Семья!
— Может, тебе еще на луну повыть? – выдохнул Мик струйку дыма.
— Можешь и на луну повыть, — согласился фикрайтер, и, довольно потирая ручки, продолжил: — но только чтобы Аллен был с тобой!
— А чего сразу я? Я, может, ночью сплю! Слушать еще его завывания…
— Аллен, — Мик положил руку на плечо экзорциста и обнял. – Ты меня любишь?
— Нет.
— Даже как брата?
— Вообще.
— Совсем-совсем?
— Абсолютно.
— Уверен?
— Нет, блин, мне подумать надо!
— Тогда думай, пока я сигарету не докурил.
— Вот блин…
— Ты кушать хочешь?
— Нет!
— Уверен?
— Со 100%-ой точностью!
— Малыш, а ты подумал над моим вопросом?
— Чееерт, — Аллен зло выругался. – Ну, люблю я тебя, люблю!! Только заткнись! Вот черт…
Аллен падает на колени, зажимая рану в груди, а сердце падает к ногам Тики.
— Малыш, а я и не знал, что ты свое сердце к моим ногам давно положил. Это так трогательно. Так романтично. Вот только я любил еще и Канду.
— Теперь понятно, почему ты тогда не умер, признавшись мне в любви.
— Вообще-то, я вас двоих люблю. По очереди.
— Тогда какого… — Аллен бездыханно падает.
— Аллен? Аллен! Нет, Аллен!! Не умирай! Ну зачем ты сделал это!! Зачем положил сердце к моим ногам? Подумаешь, я когда-то хотел его вырвать! – Фикрайтер довольно слушает, кивая головой и быстро записывая текст следом. – Но за все то время, что мы были в разлуке, я в тебя влюбился! Зачем ты меня оставил! На кого ты меня покинул?!
— Он мешал нашей любви! – Шерил, помахивая плеткой спускается откуда-то сверху. – Считай, он оставил тебя на меня.
— Тебя здесь только не хватало, Шерил, — вздыхает Микк.
— Вот поэтому я и пришел, что меня не хватало. Соскучился?
— Нет, — ответил Тикки, и внутри шевельнулось смутное чувство дежа-вю. Этот вопрос, с точно такой же интонацией он задавал ранее Аллену. Вляпался. – Совсем нет. Мы же только утром завтракали.
— А я соскучился, — заканючил Шерил, подходя ближе.
— Шерил, — начал Тикки, улыбаясь. – Я тебе нравлюсь?
— Да!
— А ты меня любишь?
— Конечно. Я тебе не переставая об этом твержу.
— Скажи это еще раз.
— Я тебя люблю, братик.
— Аминь, — прошептал Тикки, глядя на мертвое тело Шерила.
— Тикки! – позвал фикрайтер. – Место!
— А, да, конечно, — Тикки опустился на колени рядом с телом, почесав шею, и начал. – Шерил, да на кого ты оставил близнецов? Да зачем ты оставил Семью так внезапно? Нас итак осталось считанные единицы. Экзорцисты вконец обнаглели…
— Эй, эй, это не ангст! – возмутился фикрайтер. – А, ну, быстро, как полагается!
— Я тебя любил, но не братскою любовью, — начал Тикки, косо посматривая в сторону довольно кивающего фикрайтера.
— Продолжай, продолжай. Это как бальзам на душу. Ангст – такая прекрасная вещь, — прослезился фикрайтер, вытирая слезы и сморкаясь в платочек. – Разделенная любовь, особенно посмертно, очень ценится.
— Я всего-то к малышу пришел, поиграть в карты на желание, — выдохнул Тикки, ковыряя пуговицу Шерила.
— Тикки!
— Ну, зачем ты нас покинул, Шерил, — громче продолжил Тикки. – Что я без тебя буду делать, братик? Что мы без тебя будем делать? Мы же все тебя так любили, пусть ты и появился совсем недавно в манге…
— Тикки опять страдает фигней! – Сказал Джасдеро, пиная труп Линали на предмет жизни.
— А говорил, всегда делом занят! – добавил Девитто, садясь на труп Лави и оттягивая у него повязку с глаза.
— А сам среди этой кучи трупов развлекается! И нас не позвал! – хором воскликнули Узы Ноя.
— А вы-то что здесь забыли? – Тикки с радостью отвлекся от причитаний, достав платочек из кармана Шерила и вытирая напоказ глаза, чтобы фикрайтер заткнулся.
— Тебя искали. Сперва, ты смылся, потом Роад, — сказал Джасдеро, хлопая по спине Девитто.
— А потом еще и Тысячелетний куда-то по-срочному отправился, — тот напрыгнул на спину брату и помахал рукой трупам. – А круто ты тут развлекся. Опять на поворотах заносит?
— Мальчики, а вы в любви друг другу признавались? – забросил пробный вопрос Тикки.
— В братской?
— Или платонической?
— Ээ… просто в любви.
Джасдеби посмотрели друг на друга, а потом вновь повернули головы в сторону Тикки.
— Признавайтесь, я покурю в сторонке. И даже не буду смотреть. И подслушивать.
Тикки отвернулся, вздыхая и ожидая, когда близнецы произнесут заветные слова.
— Так неинтересно! – сказал Джасдеро.
— Нам нужен кто-то еще, — подхватил Девитто.
— Не я точно вам нужен. Может, Кросс?
— Да! — закричал фикрайтер, вновь помечая что-то на полях тетрадки. — Кросс!! Какой пейринг замечательный! Узы Ноя и Кросс!! А если еще и Тикки присоединиться, то прямо ух! — Тут на фикрайтера выливают чан воды. А рядом падает записка: "Кросс любит женщин! И временами Аллена". — Черт, опять эти сторонники все портят. Ничего, Кросса еще можно свести с Кандой, с Лави, с Комуи, с Сокаро в конце-то концов!
— Он нас избегает! – в голос неожиданно заревели близнецы.
– Оставляет нам бумажки с нецензурным содержанием! Где он нас видел и в каких позах… — Девитто успел вовремя зажать рот рукой брату.
— Что там за бумажки? – уточнил Тикки, опустившись к телу Канды и иногда делая что-то непонятное, чтобы не вызывать подозрений у наглого фикрайтера.
— Неважно!
— Думаю, он просто пишет роман!
— Ага, с эротическим содержанием! – фыркнул Девитто. – С нами во второстепенной роли.
— Нет, в главной! – Джасдеро треснул по голове брата.
— Братики… — с увлечением слушая разговор, Тикки сам не заметил как его челюсть отвисала с новыми подробностями личной жизни Уз Ноя.
— Чего? – повернулись Джасдеро в его сторону.
— А как же ваша взаимная привязанность…
— Какая привязанность?
— Да! Твинцест! – радостно захлопал в ладоши фикрайтер с загоревшимися глазами, на всякий случай поглядывая по сторонам и не теряя бдительности. Мало ли любителей любви между близнецами не найдется. Но все было спокойно.
— А что это такое? – испуганно спросил Девитто.
— А я вас сейчас научу! – радостно пообещал фикрайтер с маньячным блеском.
— Ребят, признавайтесь уже в любви и мне и друг другу! – рявкнул Тикки, не выдержав.
— Мы любим тебя, малыш Тикки! – ехидно расплылись в улыбке Джасдеро.
— Нет, не говорите этих слов! – в ужасе закричал фикрайтер, понимая, к чему все идет. – Не говорите! Молчите!
— Я люблю тебя, Дев.
— И я тебя люблю, Джас.
После этих слов установилось молчание.
— А почему вы… не это? – удивился Тикки. – Ну… там… сердце остановилось.. упасть к ногам, задыхаясь… нет? Совсем? Ну, ладно, — вздохнул Ной. – А может, вы еще кого-то любите?
— Ну… Аллена, — покраснел Джасдеро.
— Ты любишь Аллена? Ну ты даешь, чувак! Надо Лави любить!
— Он рыжий.
— Зато веселый!! И столько анекдотов и страшилок знает! А твой Аллен – ученик Кросса!
— Словно рыжий не ученик Историка!
— Мда, — в один голос закончили Джасдеро. – Ну хоть Крори любим…
— Наконец-то, — расслабленно выдохнул Тикки. – Я уж думал они в своей любви никак не определятся. А малыш попал…
— Меня тут кто-то вспоминал? – расплылся в клыкастой улыбке внезапно приземлившийся откуда-то сверху на подобие человека-паука Крори. – Я готов нести возмездие!
— Во имя луны? – Тикки давно забыл про ангст и сидел, поглаживая Канду по лицу.
— Во имя Элиады! – гордо поднял подбородок Крори, сверкая начищенными зубами. – Во имя моей любимой Элиады!
— Недолго мучится тебе пришлось, — улыбнулся Тикки и тут же сказал фикрайтеру: – И по нему я не буду загоняться!
— А я так надеялся, — всплакнул фикрайтер. – Совсем-совсем не хочешь? Даже немножко? Пару слезинок и слов? Ну ладно… Миранда-аааа!!
— Так ты же не фанат гета, — удивился Тикки.
— Ну, на безрыбье, как говорится, и гет можно потерпеть, — пожал плечами фикрайтер.
— Я опоздала на работу! – закричала откуда-то издалека девушка, но через секунду оказалась уже на серединке поляны и заозиралась. – Они все мертвы? Нееет! Канда! Аллен-кун! Линали-тян!
Тикки наравне с фикрайтером наблюдали за метаниями Миранды.
— Вот тебе и ангст. Самый кульминационный момент, переполненный эмоциями. Надо было ее раньше звать.
— Лави! – девушка подбежала к рыжему историку, падая на колени и рыдая. Тут же увидела другого экзорциста и переметнулась к нему. – Крори!!
— Немножко переборщили… — с отвисшей челюстью смотрел фикрайтер на Миранду. – Бывает.
— Зато от меня теперь отстань!
— Не, у тебя оно живее получается. Да и оплакиваешь ты свою любовь… Быстро Аллена на руки в обнимку и рыдать!
— А Канда…
— Я сказала Аллена!
— А может Шери…
— БЫСТРО!
— Да-да, конечно, — Тикки под гневным взглядом аккуратно уложил Канду на землю, постелив ему под голову свой пиджак и пошел к Аллену. Поднял его на руки и чмокнул в лоб.
— Так-то лучше, — удовлетворенно сказал фикрайтер…
— Как вы могли?! Оставили меня одну-уууу! Нет! Они все умерли! Я должна их спасти! Чистая Сила! Включись!
— Вот черт! – хлопнул себя по лбу фикрайтер. – Придется пойти на поводу у любителей гета. Мари! – И смотрит, как мужчина медленно ступает по направлению к метающейся девушке. – «И в светлицу входит царь, стороны той государь».
— Пушкина цитируешь? – усмехнулся Тикки, закуривая сигарету и осматривая пачку, в которой осталось всего две сигареты.
— А ты знаком с Пушкиным?
— Может я и Ной, но читать люблю.
— Как хорошо, что Пушкин давно ушел из жизни, — облегченно выдохнул фикрайтер. – Не хватало нам еще одного трупа.
— Миранда, успокойся, — Мари поднял девушку и обнял ее, мешая ей активизировать свои часы.
— Но они… они… они все мертвы! – не унималась девушка. – Я просто обязана! Я должна! Это мой долг экзорциста! Чистая сила…
Мари заткнул ей рот поцелуем.
— Вот так всегда. В гете не бояться публично целоваться, — с завистью вздохнул фикрайтер, одолжив у Тикки сигарету и затянувшись. – Несправедливо-то как.
— А теперь быстро признавайтесь в любви! – весело крикнул Тикки, взяв протянутую сигарету, скуренную уже наполовину.
Слов никто не слышал, но два свежих трупа свидетельствовали о действенном проклятии на три слова.
— ЛИНАЛИИИИИИИИИИ! – Мимо пронесся Комуи, тормозя у трупика девушки и рыдая в три ручья. – Кто это с тобой сотворил?!!!!
— Еще один ниагарский водопад явился, — фыркнул Тикки.
— Черт те что. Это выходит из-под контроля, — посетовал фикрайтер.
— Ангст, драма, сопли, эмоции, — перечислил Тикки. – Никогда не знаешь, когда это прекратится. Особенно из-под пера похожего на хлыст. Так что давай, наслаждайся действом, это ведь, как ты говорил, самый кульминационный момент истории.
— Инцест и гет, — фикрайтер уставился на рыдающего Комуи. Как внезапно прибежал Бак.
— Чего ты тут забыл? – прорыдал Комуи. – Моя сестричка… моя любимая единственная сестричка… И убери эти цветы!!!!
— Так я… — Бак откинул цветочки на трупик Роад и присел рядом с Линали, чуть не теряя сознание от того, что находится так близко к девушке.
— Она… она… — и вновь Комуи зарыдал.
— Скорбим, — прикрыл глаза Бак. – А я любил Линали… Ой, то есть, и как тебя, Комуи, любил.
— Линали? Да еще и К-комуи?! – откуда-то взялась Фоу и дала подзатыльник Баку.
— И тебя Фоу, я тоже люблю-ююю, — чуть не заревел Бак.
— Я Аллену уже давно призналась, что люблю… а ты, скотина… ты… ты меня правда любишь, Бак? – Фоу просияла и кинулась на шею Баку. – Я тебя тоже люблю!..
— Фоу? – Бак подхватил девушку, которая перестала двигаться и реагировать на слова. – Странно. Наверное, батарейка села. Я же говорил, надо дюрасел заказывать!
— Черт, и что нам с этим делать? – выдохнул безрадостно фикрайтер.
— А что ты на меня смотришь? – покосился в его сторону Тикки, поглаживая рукой по волосам Аллена. – Не моя трава, не я ее курю.
— А что ты куришь?
— Табак.
— Дашь прикурить?
— Сперва с этим разберись, — кивнул на полянку трупов Тикки. – Сигареты и так заканчиваются.
— Да ну. История, она всегда история. Записана или нет, — фикрайтер делает неопределенный жест рукой, мол, что хочу, того и ворочу.
— Записана как «она рыдала так долго, что мокрые глаза покраснели от сухости», — с сарказмом произнес Тикки. Он еще хотел что-то добавить, но внезапно смотритель азиатского подразделения экзорцистов внимательно на него посмотрел, сузив глаза. – Быстро очнулся. Если еще начнет причитать про загубленную «чертовым Ноем душу» робота самолично скормлю тизам.
— ТЫ! – Бак подскочил внезапно к фикрайтеру и наградил его подзатыльником, чем порадовал Тикки. – А ну быстро оживляй её!! Этот чертов Ной…
— Я тебя люблю! – не сговариваясь, рявкнули одновременно Тикки и фикрайтер.
— Руку пожимать не буду, — фыркнул Тикки.
— Больно надо, — надулся фикрайтер. – Лучше…
— Иди-ка ты курить дальше, — пожелал Тикки. – Вон, и компания тебе подобралась хорошая.
— Историк? – удивленно выдохнул фикрайтер. – А вы с кем спите… т.е. вы что тут делаете?
— Записываю историю. Мой глупый ученик умер так внезапно при таком важном задании. Совсем от рук отбился.
— С руками у него как раз таки все в порядке, — захихикал Тикки, ни к кому конкретно не обращаясь, но при этом не забывая под грозным взглядом фикрайтера кивать и делать вид как ему «больно и тоскливо».
— А вы с кем-нибудь… — начал было допытываться фикрайтер.
— Нет.
— А пробовали? Хотя бы с…
— Лави? Вот еще.
— А он с вами?
— Даже не пытался.
Тикки задумался над тем, как избавится от Историка. Вот только не хватало лишних глаз при его «страданиях».
— А интересуетесь?
— Совершено нет.
— Совсем? – Тикки прикурил очередную сигарету. В пачке оставалось совсем немного. Если этот балаган не закончится в ближайшее время, то он умрет от нехватки никотина.
— А по мне видно? – сдержанно поинтересовался Историк.
— По вам видно, что вы роетесь в библиотеках в поисках порно-журналов, — фыркнул Тикки.
— Ну как тебе сказать, юноша… — начал издалека Историк, стараясь перевести разговор в другое русло. — Я очень люблю наблюдать и записывать историю…
Тело упало к ногам мешком. Но каким-то маленьким.
— Я уж думал ты никогда не подохнешь, — выдохнул Тикки, глядя на тело историка. – Старикашка, а самым живучим оказался. Вот до чего доводит любовь к книгам.
— И порно-журналам, — тихо раздался смех откуда-то сверху.
Тикки подавился сигаретой и взглянул вверх.
— Г-граф?! – он почувствовал, как его челюсть медленно отвисает.
— А что ты хотел, малыш Тикки? Я ведь тоже вхожу в ваш круг извращений.
— Я же просил не называть… Стоп. Каким это боком?
— Косвенно.
— А вас тоже пейрингуют?
— Да.
— С кем это?
— Хотя бы с Алленом Уолкером.
— С малышом? – Тикки упал следом за челюстью, неверяще глядя на Графа.
— Или с Нэа. Но это бывает слишком редко, так что это, считай, на грани мифа, о котором говорят шепотом. Главное, меня ни разу не спалили с Кроссом! Вот это высшая увертливость.
Фикрайтер, все это время стоявший в сторонке и не влезавший в разборки, довольно растянулся в улыбке, и на полях тетрадки написал пару заметок с припиской: «На будущее».
— А что вы здесь вообще делаете? – сглотнул Тикки, взяв не только себя в руки, но и удобнее перехватив тело ближайшего любимого экзорциста.
— Пришел тебя наведать. И помочь разобраться.
— Ага, прям как добрая фея.
— Хочешь, я могу оживить любого из здесь… лежащих.
— Несказанно добрая фея, — прошептал Тикки в сторону.
— Ох, бедная моя девочка, — Граф снял огромный цилиндр с цветочками и шариками и сжал его в руках, рыдая в три ручья над трупом Роад. – Бедняжка. Моя любимая Мечта. Как ты так умудрилась? Кто тебя так? Надеюсь, ты ничего не почувствовала. Мы же столько пережили вместе. Теперь никто не будет красть моего Леро, теперь никто не будет меня обнимать и поддразнивать…
— Мдааа, — протянули в один голос фикрайтер и Тикки.
— Ох, мои любимые Джасдеро, — Граф уже переметнулся к близнецам, лежащим рядышком друг с дружкой. – Вы даже после смерти остаетесь рядом. Теперь никто не будет портить обеды своей болтовней и перестрелками. Теперь никто не будет просить денег на тушь и расчески. Да зачем вы последовали примеру Скина? Что вам такого понравилось в смерти… или где вы уже начитались про эмо?.. Из-за чего вы решили меня оставить.. я же теперь совсем один…
— По-моему, это надолго, — пробормотал Тикки. – Иди, — пинает фикрайтера, — успокаивай свое пейрингующееся создание. Сам просил, теперь останавливай. Я не могу его слушать.
— А что сразу я? Я вообще о Графе не думал!
— Ага, не думал. Теперь выкручивайся. Разгребай то дерьмо, что натворил. Тоже мне, сократить пейринги захотел. Тиллен ему не нравится. Юллен терпеть не может. Лаванду любит нюхать и всячески ухаживать.
— Мне еще Тиканда нравится, — скромненько прошептал фикрайтер, теребя листочек бумажки.
— Ты бы нас с Кандой еще как озеро Титикака обозвал!
— Никогда! Хотя… если сократить пару слогов…
— Даже не думай об этом!
— Но ведь Джасдеро используют! Почему Лавлен нельзя? Или Алманду?
— Потому что это некультурно звучит. Извращенно. Неправильно. И что ты с моими любимыми мальчиками натворил? К кому мне теперь в гости ходить? В любви признаваться? Пугать неожиданными появлениями в душе? В темных углах Ордена зажимать?
— Хватит, это не ангст! И убиваться тебе не по кому, — не выдержал фикрайтер.
— Значит, Канда, Аллен, Шерил, Лави, прости господи, Линали – уже не в счет?! Даже Роад с Мирандой?!
— Роад с Мирандой?.. — задумался фикрайтер. –Нет-нет-нет, я за слэш! И точка! Хватит нам отношений между мальчиками! А девочки пусть с собой развлекаются, но не на глазах у меня! И никакого гета!
— Зато я за любовь! Нормальную, человеческую, платоническую любовь! Иногда с элементами БДСМа.
— К кому?
— Естественно, к… Не важно к кому, главное чтобы с удовольствием, — выдохнул Тикки дым изо рта и глядя мечтательно в небо. Вдруг, еще кто подумает с неба спуститься и почтить своим визитом, пока Граф убивается по Семье.
— Ты меня не передать как успокоил!
— Даже не старался, — Тикки сузил глаза, смерил фикрайтера взглядом, от чего того передернуло, и обратился к Графу: — А на Семью Ноев действует проклятие трех слов?
— Было бы забавно, если бы да, — усмехнулся Граф. – Ладно, хватит отдыхать, дети мои, у нас еще куча дел. Пока экзорцисты тут валяются, уничтожим наш любимый Черный Орден.
— Вот так всегда, — выдохнула Роад и села, отпихивая от себя ближайшее тело. – А мне было так весело.
— Весело тебе будет, когда в вещах Аллена будешь рыться, — хихикнул Девитто.
— Фетишисты, — картинно обиделась Роад, поднимаясь и подходя к лежащему Аллену. – А моего любимого Аллена никак-никак нельзя?
— Если оживишь, — начал угрожающе фикрайтер, — я его убью! – и тычет пальцем в Тикки, у которого от такого наглого заявления окурок выпал из пальцев в волосы Канды, над которым он рыдал.
-Вот черт. Прибьет, как пить дать! – Тикки судорожно закопошился в длинных волосах выуживая непогашенный окурок. – И зачем они ему такие? Нет, понимаю, красиво, привычно, но ведь…
— Впервые вижу его таким влюбленным, — умилился Граф.
— А как вы их оживлять будете? – встрял в разговор фикрайтер, молчавший все это время. – Хотя бы Аллена?
— Да живой я, живой… — Аллен сдавленно пискнул от мертвых объятий Роад. – Наверное…
— Он – наша Семья, — всплакнул Граф. – А мы своих не бросаем.
— Малыш жив, — довольно улыбнулся Тикки, откидывая найденный окурок в сторону.
Аллен, избавившись от Роад попросту всучил ее в руки Графу, подошел к сидящему Тикки и заглянул ему через плечо.
— Мне нужен и Канда, — не сговариваясь произнесли они в один голос и посмотрели на Графа.
— Вот только без всех этих ваших штучек с призывом души и механического тела, — добавил Аллен. – Тогда пойду к вам.
— Как я и думал, глупый ученик, — вышел Кросс на поляну. – Тебя легко купить.
— А вам, учитель, — зло сверкнул в его сторону Аллен, — я давно хотел сказать, как вас люблю!
Кросс продолжил как ни в чем не бывало курить.
— Такие как я, мальчик, никогда не умирают!
— Ага, так я и поверил, — фыркнул Аллен.
— Я живу в сердцах тех, кто меня любит!
— Глупая отмазка от проклятия.
— Зато работает, — нагло ухмыльнулся Кросс, ходя по поляне и рассматривая трупы. – Ну надо же, даже Комуи попал сюда. Странно, что комуринов не видно рядом с Линали. И остальных ватиканских придурков.
— Граф, оживляйте побыстрее Канду и идем к вам в Ковчег, знакомиться с оставшимися из Семьи, — начал быстро тараторить Аллен.
– Какое нафиг оживлять?!!!! – опомнился фикрайтер. До этого все происходило без него, но теперь вышло из-под контроля и пришлось как-то налаживать ситуацию. – Я что, зря старался?! Зря подбирал образы? Да вы… вы ничерта в этом не понимаете! А я, между прочим, уже пять суток не спал! А вы вот так вот все портите!
— А знаешь, я тебя люблю, — выдохнул устало Аллен.
— И я уже как минут 40 тебя не передать как сильно люблю, — добавил Тикки. – Но особенное удовольствие увидеть тебя в гробу.
— И что? – хмуро пробормотал фикрайтер. Смерть обошла стороной от поспешных слов и он осмелел. – Не получилось? Ха!! Не на того напали!! Потому что печатное слово сильнее меча!! А у меня такой интересный пейринг в задумках!.. — Были последние слова фикрайтера перед тем, как тело упало замертво в траву.
— Гадость какая, — Шерил брезгливо вытер платком руки. – Вы опоздали к обеду, вот я и обеспокоился.
— Как хорошо, что у нее в задумках не было оставить тебя, Малыш, наедине с моим братцем Шерилом, — довольно выдохнул Тикки.
— И не говори, — согласился Аллен, помогая подняться ожившему Канде, который уже совершенно не возражал и молчал. Видно, помнил про волшебные три слова. И то, что он был в окружении Ноев его никоим образом не волновало.
Наверное.
Фэндом: D.Gray-man
Пэйринг: много
Рейтинг: R
Жанры: Гет, Слэш (яой), Юмор, Злобный автор, Стёб
Предупреждения: Смерть персонажа, OOC
Размер: Мини
Описание:
- Я тебя любил, но не братскою любовью, - начал Тикки, косо посматривая в сторону довольно кивающего фикрайтера.
- Продолжай, продолжай. Это как бальзам на душу. Ангст – такая прекрасная вещь, - прослезился фикрайтер, вытирая слезы и сморкаясь в платочек. – Разделенная любовь, особенно посмертно, очень ценится.
- Я всего-то к малышу пришел, поиграть в карты на желание, - выдохнул Тикки, ковыряя пуговицу Шерила.
Посвящение: Посвящается Мэй_Чен, ненароком обронившей одну фразу, из-за которой всё началось и вылилось вот в это
Публикация на других ресурсах: Запрещено
Примечания автора: Присутствует непонятный персонаж ака фикрайтер (с непонятной целью..). Это стёб и ничего более.. и на фразу "сокращенные пейринги".. надо просто представить, что это сценка, и косплееры отыгрывают персонажей, чтоб не так обидно.. А, и еще - язык изложения упрощен.
И помните: это ситуация абсурда
читать дальше— Канда, не умирай, прошу тебя, — сказал Аллен, сжимая в объятиях тело мечника. Из дыры на его груди обильно текла кровь, несколько костей торчало наружу, вспарывая кожу в том месте, где чернел знак. — Я люблю тебя, идиот. Поэтому не смей! Кто меня будет по утрам называть "Мояши", кто будет меня прожигать взглядом и игнорировать?
— Мояшии… — зашипел Канда, кашляя.
— Нет, не смей меня оставлять, баКанда! — Аллен сильнее сжал грудь мечника. — Я же без тебя тут совсем засохну! Умру! Исчезну! Я люблю тебя, Юу… Слышишь? Поэтому не оставляй меня…
— Мояшиии, — зашипел Канда, и схватил Уолкера за плечи, поднимая. — Ты задолбал уже. Мне всего-то сломали пару ребер, и я не успел увернуться из-за этого. Не собираюсь я умирать, идиот!
Канда поднялся, стряхивая с себя седого экзорциста.
— Канда?
— Пошел на фиг. — Канда хромая, подходит к воткнутому в землю мугену. — Я в Орден. Лечиться.
Слышится выстрел и голос фикрайтера:
— Никуда ты не пойдешь! Ты должен умереть! Это самый драматический момент, ради которого я писал такое огромное количество глав!!
Аллен не понимая стоит и хлопает глазами, глядя на труп Канды.
— Аллен-кун! — И Уолкера сзади обнимает Лави. — Я тебя люблю! Давай встречаться!
— Ась? — Аллен сглатывает, даже боясь повернуть голову.
— Канда ушел, отвергнув меня, остался ты. Поэтому нам никто не помешает!..
Фикрайтер, сузив глаза, что-то бормочет себе под нос:
— Так, я не хочу лавлен. И… Лави с Алленом?.. Да ни за что! — Записывает что-то и довольно смотрит на Лави. — Так-то будет лучше!
Лави падает замертво, хватаясь за грудь, из которой льется кровь фонтаном.
— Нет, Лави! Не умирай! Пожалуйста! А как же Линали? Она ведь тебя любит! А как же Старик? Как же твоя незаконченная история? На кого же ты оставил 48 своих личностей?..
— Аллен-кун, — Линали кладет на плечо Уолкера руку, не обращая внимания на его рыдания. — Вообще-то, я всегда хотела признаться, что я тебя люблю...
Линали тут же бездыханно падает.
— Ась? — Испуганно смотрит Аллен с одного трупа на другой.
— Здравствуй, малыш, — улыбается Тикки, выходя из ближайшей стены. — Соскучился?
— Не то, чтобы соскучился... — Аллен, сглатывает. — Просто шел бы ты отсюдова.
— Ты меня посылаешь? Меня? — Тикки не мог поверить, что Аллен такое ему сказал. — Но я же...
— Не произноси этих слов!
— …тебя люблю.
Молчание. Тикки ковыряется в ухе, и смотрит на оглядывающегося вокруг Аллена, который что-то ищет.
— Странно.
— Что странного?
— Канда, Лави, Линали… Все умерли после того, как признались мне в любви.
— Значит, они тебя тоже любят? — Тикки посмотрел на трупы друзей. — И ты с ними встречался втайне от меня? Спал с ними? Поэтому ты отвергал меня?
— Тикки, не начинай…
— Но сейчас они мертвы, и ты будешь полностью в моей власти. Малыш.
— Тикки, Аллен мой! — Роад спустилась на зонтике и встала между Алленом и Тикки. – Я его первая увидела!
— А ты не хотела его убить?
— Всего-то поиграла. Он такая замечательная игрушка! Я его люблю!
— Приехали, — выдохнул Аллен, глядя, как Роад замертво падает.
— Гету не бывать! – злобно прокомментировал фикрайтер. – Вы продолжайте, продолжайте.
— Что продолжать? – глупо переспросил Аллен.
— А разве никто не хочет порыдать на ее могилке? – удивленно спросил фикрайтер. – Это же мега-ангстовый момент! Вот смотрите, Роад же в фиках никто не убивал? Нет! Никто на ее могиле не рыдал? Нет! Никто не признавался ей в любви? Нет!
— А зачем ей признаваться в любви? – От нечего делать Тикки закурил, бочком придвигаясь к седому экзорцисту.
— Она же твоя племянница! – возмущенно воскликнул фикрайтер. – Быстро! Рыдать! Стенать! И звать! Над ее юным телом! Вы же Семья!
— Может, тебе еще на луну повыть? – выдохнул Мик струйку дыма.
— Можешь и на луну повыть, — согласился фикрайтер, и, довольно потирая ручки, продолжил: — но только чтобы Аллен был с тобой!
— А чего сразу я? Я, может, ночью сплю! Слушать еще его завывания…
— Аллен, — Мик положил руку на плечо экзорциста и обнял. – Ты меня любишь?
— Нет.
— Даже как брата?
— Вообще.
— Совсем-совсем?
— Абсолютно.
— Уверен?
— Нет, блин, мне подумать надо!
— Тогда думай, пока я сигарету не докурил.
— Вот блин…
— Ты кушать хочешь?
— Нет!
— Уверен?
— Со 100%-ой точностью!
— Малыш, а ты подумал над моим вопросом?
— Чееерт, — Аллен зло выругался. – Ну, люблю я тебя, люблю!! Только заткнись! Вот черт…
Аллен падает на колени, зажимая рану в груди, а сердце падает к ногам Тики.
— Малыш, а я и не знал, что ты свое сердце к моим ногам давно положил. Это так трогательно. Так романтично. Вот только я любил еще и Канду.
— Теперь понятно, почему ты тогда не умер, признавшись мне в любви.
— Вообще-то, я вас двоих люблю. По очереди.
— Тогда какого… — Аллен бездыханно падает.
— Аллен? Аллен! Нет, Аллен!! Не умирай! Ну зачем ты сделал это!! Зачем положил сердце к моим ногам? Подумаешь, я когда-то хотел его вырвать! – Фикрайтер довольно слушает, кивая головой и быстро записывая текст следом. – Но за все то время, что мы были в разлуке, я в тебя влюбился! Зачем ты меня оставил! На кого ты меня покинул?!
— Он мешал нашей любви! – Шерил, помахивая плеткой спускается откуда-то сверху. – Считай, он оставил тебя на меня.
— Тебя здесь только не хватало, Шерил, — вздыхает Микк.
— Вот поэтому я и пришел, что меня не хватало. Соскучился?
— Нет, — ответил Тикки, и внутри шевельнулось смутное чувство дежа-вю. Этот вопрос, с точно такой же интонацией он задавал ранее Аллену. Вляпался. – Совсем нет. Мы же только утром завтракали.
— А я соскучился, — заканючил Шерил, подходя ближе.
— Шерил, — начал Тикки, улыбаясь. – Я тебе нравлюсь?
— Да!
— А ты меня любишь?
— Конечно. Я тебе не переставая об этом твержу.
— Скажи это еще раз.
— Я тебя люблю, братик.
— Аминь, — прошептал Тикки, глядя на мертвое тело Шерила.
— Тикки! – позвал фикрайтер. – Место!
— А, да, конечно, — Тикки опустился на колени рядом с телом, почесав шею, и начал. – Шерил, да на кого ты оставил близнецов? Да зачем ты оставил Семью так внезапно? Нас итак осталось считанные единицы. Экзорцисты вконец обнаглели…
— Эй, эй, это не ангст! – возмутился фикрайтер. – А, ну, быстро, как полагается!
— Я тебя любил, но не братскою любовью, — начал Тикки, косо посматривая в сторону довольно кивающего фикрайтера.
— Продолжай, продолжай. Это как бальзам на душу. Ангст – такая прекрасная вещь, — прослезился фикрайтер, вытирая слезы и сморкаясь в платочек. – Разделенная любовь, особенно посмертно, очень ценится.
— Я всего-то к малышу пришел, поиграть в карты на желание, — выдохнул Тикки, ковыряя пуговицу Шерила.
— Тикки!
— Ну, зачем ты нас покинул, Шерил, — громче продолжил Тикки. – Что я без тебя буду делать, братик? Что мы без тебя будем делать? Мы же все тебя так любили, пусть ты и появился совсем недавно в манге…
— Тикки опять страдает фигней! – Сказал Джасдеро, пиная труп Линали на предмет жизни.
— А говорил, всегда делом занят! – добавил Девитто, садясь на труп Лави и оттягивая у него повязку с глаза.
— А сам среди этой кучи трупов развлекается! И нас не позвал! – хором воскликнули Узы Ноя.
— А вы-то что здесь забыли? – Тикки с радостью отвлекся от причитаний, достав платочек из кармана Шерила и вытирая напоказ глаза, чтобы фикрайтер заткнулся.
— Тебя искали. Сперва, ты смылся, потом Роад, — сказал Джасдеро, хлопая по спине Девитто.
— А потом еще и Тысячелетний куда-то по-срочному отправился, — тот напрыгнул на спину брату и помахал рукой трупам. – А круто ты тут развлекся. Опять на поворотах заносит?
— Мальчики, а вы в любви друг другу признавались? – забросил пробный вопрос Тикки.
— В братской?
— Или платонической?
— Ээ… просто в любви.
Джасдеби посмотрели друг на друга, а потом вновь повернули головы в сторону Тикки.
— Признавайтесь, я покурю в сторонке. И даже не буду смотреть. И подслушивать.
Тикки отвернулся, вздыхая и ожидая, когда близнецы произнесут заветные слова.
— Так неинтересно! – сказал Джасдеро.
— Нам нужен кто-то еще, — подхватил Девитто.
— Не я точно вам нужен. Может, Кросс?
— Да! — закричал фикрайтер, вновь помечая что-то на полях тетрадки. — Кросс!! Какой пейринг замечательный! Узы Ноя и Кросс!! А если еще и Тикки присоединиться, то прямо ух! — Тут на фикрайтера выливают чан воды. А рядом падает записка: "Кросс любит женщин! И временами Аллена". — Черт, опять эти сторонники все портят. Ничего, Кросса еще можно свести с Кандой, с Лави, с Комуи, с Сокаро в конце-то концов!
— Он нас избегает! – в голос неожиданно заревели близнецы.
– Оставляет нам бумажки с нецензурным содержанием! Где он нас видел и в каких позах… — Девитто успел вовремя зажать рот рукой брату.
— Что там за бумажки? – уточнил Тикки, опустившись к телу Канды и иногда делая что-то непонятное, чтобы не вызывать подозрений у наглого фикрайтера.
— Неважно!
— Думаю, он просто пишет роман!
— Ага, с эротическим содержанием! – фыркнул Девитто. – С нами во второстепенной роли.
— Нет, в главной! – Джасдеро треснул по голове брата.
— Братики… — с увлечением слушая разговор, Тикки сам не заметил как его челюсть отвисала с новыми подробностями личной жизни Уз Ноя.
— Чего? – повернулись Джасдеро в его сторону.
— А как же ваша взаимная привязанность…
— Какая привязанность?
— Да! Твинцест! – радостно захлопал в ладоши фикрайтер с загоревшимися глазами, на всякий случай поглядывая по сторонам и не теряя бдительности. Мало ли любителей любви между близнецами не найдется. Но все было спокойно.
— А что это такое? – испуганно спросил Девитто.
— А я вас сейчас научу! – радостно пообещал фикрайтер с маньячным блеском.
— Ребят, признавайтесь уже в любви и мне и друг другу! – рявкнул Тикки, не выдержав.
— Мы любим тебя, малыш Тикки! – ехидно расплылись в улыбке Джасдеро.
— Нет, не говорите этих слов! – в ужасе закричал фикрайтер, понимая, к чему все идет. – Не говорите! Молчите!
— Я люблю тебя, Дев.
— И я тебя люблю, Джас.
После этих слов установилось молчание.
— А почему вы… не это? – удивился Тикки. – Ну… там… сердце остановилось.. упасть к ногам, задыхаясь… нет? Совсем? Ну, ладно, — вздохнул Ной. – А может, вы еще кого-то любите?
— Ну… Аллена, — покраснел Джасдеро.
— Ты любишь Аллена? Ну ты даешь, чувак! Надо Лави любить!
— Он рыжий.
— Зато веселый!! И столько анекдотов и страшилок знает! А твой Аллен – ученик Кросса!
— Словно рыжий не ученик Историка!
— Мда, — в один голос закончили Джасдеро. – Ну хоть Крори любим…
— Наконец-то, — расслабленно выдохнул Тикки. – Я уж думал они в своей любви никак не определятся. А малыш попал…
— Меня тут кто-то вспоминал? – расплылся в клыкастой улыбке внезапно приземлившийся откуда-то сверху на подобие человека-паука Крори. – Я готов нести возмездие!
— Во имя луны? – Тикки давно забыл про ангст и сидел, поглаживая Канду по лицу.
— Во имя Элиады! – гордо поднял подбородок Крори, сверкая начищенными зубами. – Во имя моей любимой Элиады!
— Недолго мучится тебе пришлось, — улыбнулся Тикки и тут же сказал фикрайтеру: – И по нему я не буду загоняться!
— А я так надеялся, — всплакнул фикрайтер. – Совсем-совсем не хочешь? Даже немножко? Пару слезинок и слов? Ну ладно… Миранда-аааа!!
— Так ты же не фанат гета, — удивился Тикки.
— Ну, на безрыбье, как говорится, и гет можно потерпеть, — пожал плечами фикрайтер.
— Я опоздала на работу! – закричала откуда-то издалека девушка, но через секунду оказалась уже на серединке поляны и заозиралась. – Они все мертвы? Нееет! Канда! Аллен-кун! Линали-тян!
Тикки наравне с фикрайтером наблюдали за метаниями Миранды.
— Вот тебе и ангст. Самый кульминационный момент, переполненный эмоциями. Надо было ее раньше звать.
— Лави! – девушка подбежала к рыжему историку, падая на колени и рыдая. Тут же увидела другого экзорциста и переметнулась к нему. – Крори!!
— Немножко переборщили… — с отвисшей челюстью смотрел фикрайтер на Миранду. – Бывает.
— Зато от меня теперь отстань!
— Не, у тебя оно живее получается. Да и оплакиваешь ты свою любовь… Быстро Аллена на руки в обнимку и рыдать!
— А Канда…
— Я сказала Аллена!
— А может Шери…
— БЫСТРО!
— Да-да, конечно, — Тикки под гневным взглядом аккуратно уложил Канду на землю, постелив ему под голову свой пиджак и пошел к Аллену. Поднял его на руки и чмокнул в лоб.
— Так-то лучше, — удовлетворенно сказал фикрайтер…
— Как вы могли?! Оставили меня одну-уууу! Нет! Они все умерли! Я должна их спасти! Чистая Сила! Включись!
— Вот черт! – хлопнул себя по лбу фикрайтер. – Придется пойти на поводу у любителей гета. Мари! – И смотрит, как мужчина медленно ступает по направлению к метающейся девушке. – «И в светлицу входит царь, стороны той государь».
— Пушкина цитируешь? – усмехнулся Тикки, закуривая сигарету и осматривая пачку, в которой осталось всего две сигареты.
— А ты знаком с Пушкиным?
— Может я и Ной, но читать люблю.
— Как хорошо, что Пушкин давно ушел из жизни, — облегченно выдохнул фикрайтер. – Не хватало нам еще одного трупа.
— Миранда, успокойся, — Мари поднял девушку и обнял ее, мешая ей активизировать свои часы.
— Но они… они… они все мертвы! – не унималась девушка. – Я просто обязана! Я должна! Это мой долг экзорциста! Чистая сила…
Мари заткнул ей рот поцелуем.
— Вот так всегда. В гете не бояться публично целоваться, — с завистью вздохнул фикрайтер, одолжив у Тикки сигарету и затянувшись. – Несправедливо-то как.
— А теперь быстро признавайтесь в любви! – весело крикнул Тикки, взяв протянутую сигарету, скуренную уже наполовину.
Слов никто не слышал, но два свежих трупа свидетельствовали о действенном проклятии на три слова.
— ЛИНАЛИИИИИИИИИИ! – Мимо пронесся Комуи, тормозя у трупика девушки и рыдая в три ручья. – Кто это с тобой сотворил?!!!!
— Еще один ниагарский водопад явился, — фыркнул Тикки.
— Черт те что. Это выходит из-под контроля, — посетовал фикрайтер.
— Ангст, драма, сопли, эмоции, — перечислил Тикки. – Никогда не знаешь, когда это прекратится. Особенно из-под пера похожего на хлыст. Так что давай, наслаждайся действом, это ведь, как ты говорил, самый кульминационный момент истории.
— Инцест и гет, — фикрайтер уставился на рыдающего Комуи. Как внезапно прибежал Бак.
— Чего ты тут забыл? – прорыдал Комуи. – Моя сестричка… моя любимая единственная сестричка… И убери эти цветы!!!!
— Так я… — Бак откинул цветочки на трупик Роад и присел рядом с Линали, чуть не теряя сознание от того, что находится так близко к девушке.
— Она… она… — и вновь Комуи зарыдал.
— Скорбим, — прикрыл глаза Бак. – А я любил Линали… Ой, то есть, и как тебя, Комуи, любил.
— Линали? Да еще и К-комуи?! – откуда-то взялась Фоу и дала подзатыльник Баку.
— И тебя Фоу, я тоже люблю-ююю, — чуть не заревел Бак.
— Я Аллену уже давно призналась, что люблю… а ты, скотина… ты… ты меня правда любишь, Бак? – Фоу просияла и кинулась на шею Баку. – Я тебя тоже люблю!..
— Фоу? – Бак подхватил девушку, которая перестала двигаться и реагировать на слова. – Странно. Наверное, батарейка села. Я же говорил, надо дюрасел заказывать!
— Черт, и что нам с этим делать? – выдохнул безрадостно фикрайтер.
— А что ты на меня смотришь? – покосился в его сторону Тикки, поглаживая рукой по волосам Аллена. – Не моя трава, не я ее курю.
— А что ты куришь?
— Табак.
— Дашь прикурить?
— Сперва с этим разберись, — кивнул на полянку трупов Тикки. – Сигареты и так заканчиваются.
— Да ну. История, она всегда история. Записана или нет, — фикрайтер делает неопределенный жест рукой, мол, что хочу, того и ворочу.
— Записана как «она рыдала так долго, что мокрые глаза покраснели от сухости», — с сарказмом произнес Тикки. Он еще хотел что-то добавить, но внезапно смотритель азиатского подразделения экзорцистов внимательно на него посмотрел, сузив глаза. – Быстро очнулся. Если еще начнет причитать про загубленную «чертовым Ноем душу» робота самолично скормлю тизам.
— ТЫ! – Бак подскочил внезапно к фикрайтеру и наградил его подзатыльником, чем порадовал Тикки. – А ну быстро оживляй её!! Этот чертов Ной…
— Я тебя люблю! – не сговариваясь, рявкнули одновременно Тикки и фикрайтер.
— Руку пожимать не буду, — фыркнул Тикки.
— Больно надо, — надулся фикрайтер. – Лучше…
— Иди-ка ты курить дальше, — пожелал Тикки. – Вон, и компания тебе подобралась хорошая.
— Историк? – удивленно выдохнул фикрайтер. – А вы с кем спите… т.е. вы что тут делаете?
— Записываю историю. Мой глупый ученик умер так внезапно при таком важном задании. Совсем от рук отбился.
— С руками у него как раз таки все в порядке, — захихикал Тикки, ни к кому конкретно не обращаясь, но при этом не забывая под грозным взглядом фикрайтера кивать и делать вид как ему «больно и тоскливо».
— А вы с кем-нибудь… — начал было допытываться фикрайтер.
— Нет.
— А пробовали? Хотя бы с…
— Лави? Вот еще.
— А он с вами?
— Даже не пытался.
Тикки задумался над тем, как избавится от Историка. Вот только не хватало лишних глаз при его «страданиях».
— А интересуетесь?
— Совершено нет.
— Совсем? – Тикки прикурил очередную сигарету. В пачке оставалось совсем немного. Если этот балаган не закончится в ближайшее время, то он умрет от нехватки никотина.
— А по мне видно? – сдержанно поинтересовался Историк.
— По вам видно, что вы роетесь в библиотеках в поисках порно-журналов, — фыркнул Тикки.
— Ну как тебе сказать, юноша… — начал издалека Историк, стараясь перевести разговор в другое русло. — Я очень люблю наблюдать и записывать историю…
Тело упало к ногам мешком. Но каким-то маленьким.
— Я уж думал ты никогда не подохнешь, — выдохнул Тикки, глядя на тело историка. – Старикашка, а самым живучим оказался. Вот до чего доводит любовь к книгам.
— И порно-журналам, — тихо раздался смех откуда-то сверху.
Тикки подавился сигаретой и взглянул вверх.
— Г-граф?! – он почувствовал, как его челюсть медленно отвисает.
— А что ты хотел, малыш Тикки? Я ведь тоже вхожу в ваш круг извращений.
— Я же просил не называть… Стоп. Каким это боком?
— Косвенно.
— А вас тоже пейрингуют?
— Да.
— С кем это?
— Хотя бы с Алленом Уолкером.
— С малышом? – Тикки упал следом за челюстью, неверяще глядя на Графа.
— Или с Нэа. Но это бывает слишком редко, так что это, считай, на грани мифа, о котором говорят шепотом. Главное, меня ни разу не спалили с Кроссом! Вот это высшая увертливость.
Фикрайтер, все это время стоявший в сторонке и не влезавший в разборки, довольно растянулся в улыбке, и на полях тетрадки написал пару заметок с припиской: «На будущее».
— А что вы здесь вообще делаете? – сглотнул Тикки, взяв не только себя в руки, но и удобнее перехватив тело ближайшего любимого экзорциста.
— Пришел тебя наведать. И помочь разобраться.
— Ага, прям как добрая фея.
— Хочешь, я могу оживить любого из здесь… лежащих.
— Несказанно добрая фея, — прошептал Тикки в сторону.
— Ох, бедная моя девочка, — Граф снял огромный цилиндр с цветочками и шариками и сжал его в руках, рыдая в три ручья над трупом Роад. – Бедняжка. Моя любимая Мечта. Как ты так умудрилась? Кто тебя так? Надеюсь, ты ничего не почувствовала. Мы же столько пережили вместе. Теперь никто не будет красть моего Леро, теперь никто не будет меня обнимать и поддразнивать…
— Мдааа, — протянули в один голос фикрайтер и Тикки.
— Ох, мои любимые Джасдеро, — Граф уже переметнулся к близнецам, лежащим рядышком друг с дружкой. – Вы даже после смерти остаетесь рядом. Теперь никто не будет портить обеды своей болтовней и перестрелками. Теперь никто не будет просить денег на тушь и расчески. Да зачем вы последовали примеру Скина? Что вам такого понравилось в смерти… или где вы уже начитались про эмо?.. Из-за чего вы решили меня оставить.. я же теперь совсем один…
— По-моему, это надолго, — пробормотал Тикки. – Иди, — пинает фикрайтера, — успокаивай свое пейрингующееся создание. Сам просил, теперь останавливай. Я не могу его слушать.
— А что сразу я? Я вообще о Графе не думал!
— Ага, не думал. Теперь выкручивайся. Разгребай то дерьмо, что натворил. Тоже мне, сократить пейринги захотел. Тиллен ему не нравится. Юллен терпеть не может. Лаванду любит нюхать и всячески ухаживать.
— Мне еще Тиканда нравится, — скромненько прошептал фикрайтер, теребя листочек бумажки.
— Ты бы нас с Кандой еще как озеро Титикака обозвал!
— Никогда! Хотя… если сократить пару слогов…
— Даже не думай об этом!
— Но ведь Джасдеро используют! Почему Лавлен нельзя? Или Алманду?
— Потому что это некультурно звучит. Извращенно. Неправильно. И что ты с моими любимыми мальчиками натворил? К кому мне теперь в гости ходить? В любви признаваться? Пугать неожиданными появлениями в душе? В темных углах Ордена зажимать?
— Хватит, это не ангст! И убиваться тебе не по кому, — не выдержал фикрайтер.
— Значит, Канда, Аллен, Шерил, Лави, прости господи, Линали – уже не в счет?! Даже Роад с Мирандой?!
— Роад с Мирандой?.. — задумался фикрайтер. –Нет-нет-нет, я за слэш! И точка! Хватит нам отношений между мальчиками! А девочки пусть с собой развлекаются, но не на глазах у меня! И никакого гета!
— Зато я за любовь! Нормальную, человеческую, платоническую любовь! Иногда с элементами БДСМа.
— К кому?
— Естественно, к… Не важно к кому, главное чтобы с удовольствием, — выдохнул Тикки дым изо рта и глядя мечтательно в небо. Вдруг, еще кто подумает с неба спуститься и почтить своим визитом, пока Граф убивается по Семье.
— Ты меня не передать как успокоил!
— Даже не старался, — Тикки сузил глаза, смерил фикрайтера взглядом, от чего того передернуло, и обратился к Графу: — А на Семью Ноев действует проклятие трех слов?
— Было бы забавно, если бы да, — усмехнулся Граф. – Ладно, хватит отдыхать, дети мои, у нас еще куча дел. Пока экзорцисты тут валяются, уничтожим наш любимый Черный Орден.
— Вот так всегда, — выдохнула Роад и села, отпихивая от себя ближайшее тело. – А мне было так весело.
— Весело тебе будет, когда в вещах Аллена будешь рыться, — хихикнул Девитто.
— Фетишисты, — картинно обиделась Роад, поднимаясь и подходя к лежащему Аллену. – А моего любимого Аллена никак-никак нельзя?
— Если оживишь, — начал угрожающе фикрайтер, — я его убью! – и тычет пальцем в Тикки, у которого от такого наглого заявления окурок выпал из пальцев в волосы Канды, над которым он рыдал.
-Вот черт. Прибьет, как пить дать! – Тикки судорожно закопошился в длинных волосах выуживая непогашенный окурок. – И зачем они ему такие? Нет, понимаю, красиво, привычно, но ведь…
— Впервые вижу его таким влюбленным, — умилился Граф.
— А как вы их оживлять будете? – встрял в разговор фикрайтер, молчавший все это время. – Хотя бы Аллена?
— Да живой я, живой… — Аллен сдавленно пискнул от мертвых объятий Роад. – Наверное…
— Он – наша Семья, — всплакнул Граф. – А мы своих не бросаем.
— Малыш жив, — довольно улыбнулся Тикки, откидывая найденный окурок в сторону.
Аллен, избавившись от Роад попросту всучил ее в руки Графу, подошел к сидящему Тикки и заглянул ему через плечо.
— Мне нужен и Канда, — не сговариваясь произнесли они в один голос и посмотрели на Графа.
— Вот только без всех этих ваших штучек с призывом души и механического тела, — добавил Аллен. – Тогда пойду к вам.
— Как я и думал, глупый ученик, — вышел Кросс на поляну. – Тебя легко купить.
— А вам, учитель, — зло сверкнул в его сторону Аллен, — я давно хотел сказать, как вас люблю!
Кросс продолжил как ни в чем не бывало курить.
— Такие как я, мальчик, никогда не умирают!
— Ага, так я и поверил, — фыркнул Аллен.
— Я живу в сердцах тех, кто меня любит!
— Глупая отмазка от проклятия.
— Зато работает, — нагло ухмыльнулся Кросс, ходя по поляне и рассматривая трупы. – Ну надо же, даже Комуи попал сюда. Странно, что комуринов не видно рядом с Линали. И остальных ватиканских придурков.
— Граф, оживляйте побыстрее Канду и идем к вам в Ковчег, знакомиться с оставшимися из Семьи, — начал быстро тараторить Аллен.
– Какое нафиг оживлять?!!!! – опомнился фикрайтер. До этого все происходило без него, но теперь вышло из-под контроля и пришлось как-то налаживать ситуацию. – Я что, зря старался?! Зря подбирал образы? Да вы… вы ничерта в этом не понимаете! А я, между прочим, уже пять суток не спал! А вы вот так вот все портите!
— А знаешь, я тебя люблю, — выдохнул устало Аллен.
— И я уже как минут 40 тебя не передать как сильно люблю, — добавил Тикки. – Но особенное удовольствие увидеть тебя в гробу.
— И что? – хмуро пробормотал фикрайтер. Смерть обошла стороной от поспешных слов и он осмелел. – Не получилось? Ха!! Не на того напали!! Потому что печатное слово сильнее меча!! А у меня такой интересный пейринг в задумках!.. — Были последние слова фикрайтера перед тем, как тело упало замертво в траву.
— Гадость какая, — Шерил брезгливо вытер платком руки. – Вы опоздали к обеду, вот я и обеспокоился.
— Как хорошо, что у нее в задумках не было оставить тебя, Малыш, наедине с моим братцем Шерилом, — довольно выдохнул Тикки.
— И не говори, — согласился Аллен, помогая подняться ожившему Канде, который уже совершенно не возражал и молчал. Видно, помнил про волшебные три слова. И то, что он был в окружении Ноев его никоим образом не волновало.
Наверное.
@темы: D. Gray-man, PG-13, Фанфикшен